Что представляет собой город хива. Хива – наследница великой эпохи. Значение для мировой культуры

Окружённый мощными стенами исторический внутренний город Хивы - жемчужина Хорезмского оазиса - объявлен ЮНЕСКО памятником Всемирного наследия .

История

Легенда об основании города повествует, что город вырос вокруг колодца Хейвак, вода из которого имела удивительный вкус, а колодец был выкопан по приказу Сима , сына библейского Ноя . В Ичан-Кала (внутренний город Хивы) и сегодня можно увидеть этот колодец. Хива была одним из городов древнего Хорезма , который представлял собой крупное государство, расположенное на западе Центральной Азии, южнее Аральского моря.

Согласно археологическим данным, Хива была основана более 2500 лет назад. В древности город был известен под названием Хейвак. По преданию Хива была основана одним из пророков. В своей истории город пережил ахеменидское завоевание и периоды расцвета, когда границы древнего Хорезма простирались до Колхиды.

Хива не была изначально столицей Хорезма . Историки говорят, что в 1598 году, Амударья (большая река, истоки которой находятся на Памире , на высоте 2495 м) отступила от прежней столицы Ургенч (в прошлом Гургандж). Амударья , протекая по территории ханства, впадала в Каспийское море по старому руслу, известному как Узбой , снабжая жителей водой, а также обеспечивая водный путь в Европу. В течение веков река радикально меняла своё русло несколько раз. Последний поворот Амударьи в конце XVI века погубил Гургандж. На расстоянии 150 км от современной Хивы, недалеко от населенного пункта Куня-Ургенч (территория Туркмении), что означает «старый Ургенч», находятся руины древней столицы.

Во второй половине XI века Хива оказалась в зависимости от Сельджукидов . В 1097 году к власти пришла династия Ануштегинидов .

На протяжении нескольких веков правители Хивинского ханства совершали вооружённые грабительские набеги на соседние регионы (Персию и угоняли людей в рабство (туркменские налетчики похищали крестьян и продавали их на базарах в Хиве и Бухаре)).

Археологическое и культурное значение

В списке ценностей общечеловеческого значения Хорезм занимает особое место, как крупный очаг мировой цивилизации и один из важных центров на Великом шелковом пути . В 1997 году Хива отпраздновала своё 2500-летие.

К числу уникальных ценностей мирового значения относятся архитектурные памятники Хивы, по праву снискавшей титул «города-музея».

Облик современной Хивы формирует в основном архитектура периода Хивинского ханства конца XVIII - начала XX веков . Но ведущиеся здесь археологические раскопки показывают, что в основании ряда сравнительно «молодых» остатков зданий лежат древние слои, относящиеся к III и ещё более ранним векам до н. э.

Обзор архитектурных памятников Хивы

Большинство архитектурных шедевров Хивы сосредоточено в её городском ядре - Ичан-кале. Это «город в городе», обнесенный мощными крепостными стенами, в которых четверо ворот - по каждой стороне света. От западных ворот к восточным пролегла одна из главных магистралей, вдоль которой сосредоточены основные монументальные сооружения.

Со смотровой башни Ак-Шейх-бобо Ичан-кала виден как на ладони. Привлекает внимание необычный силуэт минарета Кальта-Минар , словно срезанный до середины. Массивный ствол его, изысканно украшенный широкими и узкими поясами глазурированного кирпича, свидетельствует о том, что он замышлялся грандиозным, величественным сооружением, главной вертикалью города. Но после смерти правителя, при котором сооружался минарет, он так и остался недостроенным, получив имя Кальта - Короткий.

Совсем рядом с Кальта-Минаром - медресе Мухаммад Амин-хана , крупнейшее из сохранившихся здесь зданий высших богословских учебных заведений. Особенность его архитектуры - сдвоенные худжры - кельи для проживания студентов. Замечательно украшают здание пояса цветных кирпичных наборов, майоликовые облицовки.

На территории Куня-Арка - Старой крепости - расположен дворец Мухаммад-Рахим-хана , с богатым и необычным декором внутреннего убранства: стены зала отделаны резьбой по ганчу с окраской. Соседнее двухэтажное здание - это гарем. Здесь множество богатых палат, жилых комнат.

Удивительна по красоте мечеть Джума (X век, 1788) На входных дверях её сохранилась датировка строительства: 1778-1782 годы. Но вот 210 колонн мечети, поддерживающие кровлю, имеют возраст гораздо старше - от XII до XV веков. Колонны примечательны своей удивительной стройностью, богатой орнаментальной резьбой. Они были доставлены сюда с других древних построек и потому многие колонны уникальны и внешне не похожи на друг на друга.

У ворот Палван-Дарваза находится целый ансамбль зданий. Особое место занимает здесь главный дворец хивинских ханов Таш-Хаули . Неповторимы архитектура его многочисленных апартаментов, декоративное убранство. Здесь и орнаментальная резьба по дереву, и майоликовые облицовки, и фигурные картуши…

Дворец Курныш-хана предназначался для пышных приемов. Когда-то здесь в тронном зале стоял деревянный трон, украшенный чеканкой по серебру на красном фоне. Здание имеет прекрасный айван с колоннами. Дворец также примечателен богатейшей майоликовой облицовкой стен с затейливыми орнаментами.

Мемориальный комплекс Пахлаван-Махмуда выстроен в память о почитаемом хивинском поэте, который после смерти был канонизирован как святой покровитель города.

Рядом 45-метровый минарет Ислам-Ходжа, увенчанный сквозным фонарем с куполом наверху.

Во внешней части города - Дишан-Кала тоже немало старинных памятников архитектуры.

См. также

Напишите отзыв о статье "Хива"

Примечания

Литература

• Захидов П. Ш. Хива. Путеводитель. - Ташкент: Издательство ЦК КП Узбекистана, 1980. - 64 с.

Исторические исследования

• Жуковский С. В. = Сношенiя Россiи съ Бухарой и Хивой за послѣднее трехсотлѣтiе. - СПб. , 1915. - 225 с.
• Руссов С. В. = Путешествiе самарскаго купца Рукавкина, въ 1753 году, съ прiобщенiемъ разныхъ извѣстiй о Хивѣ съ отдаленныхъ временъ доныне.. - СПб. : Типография Министерства Внутренних дел, 1840. - 56 с.

Ссылки

• (рус.) . Centralasia-travel.com. Проверено 1 мая 3013. .
• на YouTube

Достопримечательности Хивы Мечети и медресе

Отрывок, характеризующий Хива

– Я приехал, графиня, просить руки вашей дочери, – сказал князь Андрей. Лицо графини вспыхнуло, но она ничего не сказала.
– Ваше предложение… – степенно начала графиня. – Он молчал, глядя ей в глаза. – Ваше предложение… (она сконфузилась) нам приятно, и… я принимаю ваше предложение, я рада. И муж мой… я надеюсь… но от нее самой будет зависеть…
– Я скажу ей тогда, когда буду иметь ваше согласие… даете ли вы мне его? – сказал князь Андрей.
– Да, – сказала графиня и протянула ему руку и с смешанным чувством отчужденности и нежности прижалась губами к его лбу, когда он наклонился над ее рукой. Она желала любить его, как сына; но чувствовала, что он был чужой и страшный для нее человек. – Я уверена, что мой муж будет согласен, – сказала графиня, – но ваш батюшка…
– Мой отец, которому я сообщил свои планы, непременным условием согласия положил то, чтобы свадьба была не раньше года. И это то я хотел сообщить вам, – сказал князь Андрей.
– Правда, что Наташа еще молода, но так долго.
– Это не могло быть иначе, – со вздохом сказал князь Андрей.
– Я пошлю вам ее, – сказала графиня и вышла из комнаты.
– Господи, помилуй нас, – твердила она, отыскивая дочь. Соня сказала, что Наташа в спальне. Наташа сидела на своей кровати, бледная, с сухими глазами, смотрела на образа и, быстро крестясь, шептала что то. Увидав мать, она вскочила и бросилась к ней.
– Что? Мама?… Что?
– Поди, поди к нему. Он просит твоей руки, – сказала графиня холодно, как показалось Наташе… – Поди… поди, – проговорила мать с грустью и укоризной вслед убегавшей дочери, и тяжело вздохнула.
Наташа не помнила, как она вошла в гостиную. Войдя в дверь и увидав его, она остановилась. «Неужели этот чужой человек сделался теперь всё для меня?» спросила она себя и мгновенно ответила: «Да, всё: он один теперь дороже для меня всего на свете». Князь Андрей подошел к ней, опустив глаза.
– Я полюбил вас с той минуты, как увидал вас. Могу ли я надеяться?
Он взглянул на нее, и серьезная страстность выражения ее лица поразила его. Лицо ее говорило: «Зачем спрашивать? Зачем сомневаться в том, чего нельзя не знать? Зачем говорить, когда нельзя словами выразить того, что чувствуешь».
Она приблизилась к нему и остановилась. Он взял ее руку и поцеловал.
– Любите ли вы меня?
– Да, да, – как будто с досадой проговорила Наташа, громко вздохнула, другой раз, чаще и чаще, и зарыдала.
– Об чем? Что с вами?
– Ах, я так счастлива, – отвечала она, улыбнулась сквозь слезы, нагнулась ближе к нему, подумала секунду, как будто спрашивая себя, можно ли это, и поцеловала его.
Князь Андрей держал ее руки, смотрел ей в глаза, и не находил в своей душе прежней любви к ней. В душе его вдруг повернулось что то: не было прежней поэтической и таинственной прелести желания, а была жалость к ее женской и детской слабости, был страх перед ее преданностью и доверчивостью, тяжелое и вместе радостное сознание долга, навеки связавшего его с нею. Настоящее чувство, хотя и не было так светло и поэтично как прежнее, было серьезнее и сильнее.
– Сказала ли вам maman, что это не может быть раньше года? – сказал князь Андрей, продолжая глядеть в ее глаза. «Неужели это я, та девочка ребенок (все так говорили обо мне) думала Наташа, неужели я теперь с этой минуты жена, равная этого чужого, милого, умного человека, уважаемого даже отцом моим. Неужели это правда! неужели правда, что теперь уже нельзя шутить жизнию, теперь уж я большая, теперь уж лежит на мне ответственность за всякое мое дело и слово? Да, что он спросил у меня?»
– Нет, – отвечала она, но она не понимала того, что он спрашивал.
– Простите меня, – сказал князь Андрей, – но вы так молоды, а я уже так много испытал жизни. Мне страшно за вас. Вы не знаете себя.
Наташа с сосредоточенным вниманием слушала, стараясь понять смысл его слов и не понимала.
– Как ни тяжел мне будет этот год, отсрочивающий мое счастье, – продолжал князь Андрей, – в этот срок вы поверите себя. Я прошу вас через год сделать мое счастье; но вы свободны: помолвка наша останется тайной и, ежели вы убедились бы, что вы не любите меня, или полюбили бы… – сказал князь Андрей с неестественной улыбкой.
– Зачем вы это говорите? – перебила его Наташа. – Вы знаете, что с того самого дня, как вы в первый раз приехали в Отрадное, я полюбила вас, – сказала она, твердо уверенная, что она говорила правду.
– В год вы узнаете себя…
– Целый год! – вдруг сказала Наташа, теперь только поняв то, что свадьба отсрочена на год. – Да отчего ж год? Отчего ж год?… – Князь Андрей стал ей объяснять причины этой отсрочки. Наташа не слушала его.
– И нельзя иначе? – спросила она. Князь Андрей ничего не ответил, но в лице его выразилась невозможность изменить это решение.
– Это ужасно! Нет, это ужасно, ужасно! – вдруг заговорила Наташа и опять зарыдала. – Я умру, дожидаясь года: это нельзя, это ужасно. – Она взглянула в лицо своего жениха и увидала на нем выражение сострадания и недоумения.
– Нет, нет, я всё сделаю, – сказала она, вдруг остановив слезы, – я так счастлива! – Отец и мать вошли в комнату и благословили жениха и невесту.
С этого дня князь Андрей женихом стал ездить к Ростовым.

Обручения не было и никому не было объявлено о помолвке Болконского с Наташей; на этом настоял князь Андрей. Он говорил, что так как он причиной отсрочки, то он и должен нести всю тяжесть ее. Он говорил, что он навеки связал себя своим словом, но что он не хочет связывать Наташу и предоставляет ей полную свободу. Ежели она через полгода почувствует, что она не любит его, она будет в своем праве, ежели откажет ему. Само собою разумеется, что ни родители, ни Наташа не хотели слышать об этом; но князь Андрей настаивал на своем. Князь Андрей бывал каждый день у Ростовых, но не как жених обращался с Наташей: он говорил ей вы и целовал только ее руку. Между князем Андреем и Наташей после дня предложения установились совсем другие чем прежде, близкие, простые отношения. Они как будто до сих пор не знали друг друга. И он и она любили вспоминать о том, как они смотрели друг на друга, когда были еще ничем, теперь оба они чувствовали себя совсем другими существами: тогда притворными, теперь простыми и искренними. Сначала в семействе чувствовалась неловкость в обращении с князем Андреем; он казался человеком из чуждого мира, и Наташа долго приучала домашних к князю Андрею и с гордостью уверяла всех, что он только кажется таким особенным, а что он такой же, как и все, и что она его не боится и что никто не должен бояться его. После нескольких дней, в семействе к нему привыкли и не стесняясь вели при нем прежний образ жизни, в котором он принимал участие. Он про хозяйство умел говорить с графом и про наряды с графиней и Наташей, и про альбомы и канву с Соней. Иногда домашние Ростовы между собою и при князе Андрее удивлялись тому, как всё это случилось и как очевидны были предзнаменования этого: и приезд князя Андрея в Отрадное, и их приезд в Петербург, и сходство между Наташей и князем Андреем, которое заметила няня в первый приезд князя Андрея, и столкновение в 1805 м году между Андреем и Николаем, и еще много других предзнаменований того, что случилось, было замечено домашними.
В доме царствовала та поэтическая скука и молчаливость, которая всегда сопутствует присутствию жениха и невесты. Часто сидя вместе, все молчали. Иногда вставали и уходили, и жених с невестой, оставаясь одни, всё также молчали. Редко они говорили о будущей своей жизни. Князю Андрею страшно и совестно было говорить об этом. Наташа разделяла это чувство, как и все его чувства, которые она постоянно угадывала. Один раз Наташа стала расспрашивать про его сына. Князь Андрей покраснел, что с ним часто случалось теперь и что особенно любила Наташа, и сказал, что сын его не будет жить с ними.
– Отчего? – испуганно сказала Наташа.
– Я не могу отнять его у деда и потом…
– Как бы я его любила! – сказала Наташа, тотчас же угадав его мысль; но я знаю, вы хотите, чтобы не было предлогов обвинять вас и меня.
Старый граф иногда подходил к князю Андрею, целовал его, спрашивал у него совета на счет воспитания Пети или службы Николая. Старая графиня вздыхала, глядя на них. Соня боялась всякую минуту быть лишней и старалась находить предлоги оставлять их одних, когда им этого и не нужно было. Когда князь Андрей говорил (он очень хорошо рассказывал), Наташа с гордостью слушала его; когда она говорила, то со страхом и радостью замечала, что он внимательно и испытующе смотрит на нее. Она с недоумением спрашивала себя: «Что он ищет во мне? Чего то он добивается своим взглядом! Что, как нет во мне того, что он ищет этим взглядом?» Иногда она входила в свойственное ей безумно веселое расположение духа, и тогда она особенно любила слушать и смотреть, как князь Андрей смеялся. Он редко смеялся, но зато, когда он смеялся, то отдавался весь своему смеху, и всякий раз после этого смеха она чувствовала себя ближе к нему. Наташа была бы совершенно счастлива, ежели бы мысль о предстоящей и приближающейся разлуке не пугала ее, так как и он бледнел и холодел при одной мысли о том.
Накануне своего отъезда из Петербурга, князь Андрей привез с собой Пьера, со времени бала ни разу не бывшего у Ростовых. Пьер казался растерянным и смущенным. Он разговаривал с матерью. Наташа села с Соней у шахматного столика, приглашая этим к себе князя Андрея. Он подошел к ним.
– Вы ведь давно знаете Безухого? – спросил он. – Вы любите его?
– Да, он славный, но смешной очень.
И она, как всегда говоря о Пьере, стала рассказывать анекдоты о его рассеянности, анекдоты, которые даже выдумывали на него.
– Вы знаете, я поверил ему нашу тайну, – сказал князь Андрей. – Я знаю его с детства. Это золотое сердце. Я вас прошу, Натали, – сказал он вдруг серьезно; – я уеду, Бог знает, что может случиться. Вы можете разлю… Ну, знаю, что я не должен говорить об этом. Одно, – чтобы ни случилось с вами, когда меня не будет…
– Что ж случится?…
– Какое бы горе ни было, – продолжал князь Андрей, – я вас прошу, m lle Sophie, что бы ни случилось, обратитесь к нему одному за советом и помощью. Это самый рассеянный и смешной человек, но самое золотое сердце.
Ни отец и мать, ни Соня, ни сам князь Андрей не могли предвидеть того, как подействует на Наташу расставанье с ее женихом. Красная и взволнованная, с сухими глазами, она ходила этот день по дому, занимаясь самыми ничтожными делами, как будто не понимая того, что ожидает ее. Она не плакала и в ту минуту, как он, прощаясь, последний раз поцеловал ее руку. – Не уезжайте! – только проговорила она ему таким голосом, который заставил его задуматься о том, не нужно ли ему действительно остаться и который он долго помнил после этого. Когда он уехал, она тоже не плакала; но несколько дней она не плача сидела в своей комнате, не интересовалась ничем и только говорила иногда: – Ах, зачем он уехал!
Но через две недели после его отъезда, она так же неожиданно для окружающих ее, очнулась от своей нравственной болезни, стала такая же как прежде, но только с измененной нравственной физиогномией, как дети с другим лицом встают с постели после продолжительной болезни.

Здоровье и характер князя Николая Андреича Болконского, в этот последний год после отъезда сына, очень ослабели. Он сделался еще более раздражителен, чем прежде, и все вспышки его беспричинного гнева большей частью обрушивались на княжне Марье. Он как будто старательно изыскивал все больные места ее, чтобы как можно жесточе нравственно мучить ее. У княжны Марьи были две страсти и потому две радости: племянник Николушка и религия, и обе были любимыми темами нападений и насмешек князя. О чем бы ни заговорили, он сводил разговор на суеверия старых девок или на баловство и порчу детей. – «Тебе хочется его (Николеньку) сделать такой же старой девкой, как ты сама; напрасно: князю Андрею нужно сына, а не девку», говорил он. Или, обращаясь к mademoiselle Bourime, он спрашивал ее при княжне Марье, как ей нравятся наши попы и образа, и шутил…
Он беспрестанно больно оскорблял княжну Марью, но дочь даже не делала усилий над собой, чтобы прощать его. Разве мог он быть виноват перед нею, и разве мог отец ее, который, она всё таки знала это, любил ее, быть несправедливым? Да и что такое справедливость? Княжна никогда не думала об этом гордом слове: «справедливость». Все сложные законы человечества сосредоточивались для нее в одном простом и ясном законе – в законе любви и самоотвержения, преподанном нам Тем, Который с любовью страдал за человечество, когда сам он – Бог. Что ей было за дело до справедливости или несправедливости других людей? Ей надо было самой страдать и любить, и это она делала.
Зимой в Лысые Горы приезжал князь Андрей, был весел, кроток и нежен, каким его давно не видала княжна Марья. Она предчувствовала, что с ним что то случилось, но он не сказал ничего княжне Марье о своей любви. Перед отъездом князь Андрей долго беседовал о чем то с отцом и княжна Марья заметила, что перед отъездом оба были недовольны друг другом.
Вскоре после отъезда князя Андрея, княжна Марья писала из Лысых Гор в Петербург своему другу Жюли Карагиной, которую княжна Марья мечтала, как мечтают всегда девушки, выдать за своего брата, и которая в это время была в трауре по случаю смерти своего брата, убитого в Турции.

Хива – уникальный город-музей. Его основная достопримечательность – внутренний древний город с узкими улицами, мечетями, минаретами, медресе и домами, который окружен стенами толщиной в 6 метров. Не случайно он был внесен в фонд культурного наследия ЮНЕСКО в 1990 году, а еще раньше в 1968 получил статус города-заповедника.

Главные достопримечательности города Хивы

Происхождение 1001 ночи остается загадкой, ее прародину пока не нашли, а «прообразом» на арабской земле стал перевод персидского сборника «Тысяча Легенд», относящийся к X веку. Он был популярен в Багдаде, но наши современники ассоциируют страну сказок именно с Хивой, когда видят многочисленные достопримечательности города.

Одним из интересных мест, но не относящихся к древности, является резиденция эмира, расположенная в 2 километрах от центра. В 1897 году сооружение построил Мухаммад Рахим-хан II. Дворцовый комплекс с уникальной восточной архитектурой и богатыми интерьерами, отделанный виртуозной резьбой и позолотой – место, которое следует посетить.

Ичан-Кала

Восточные ворота Хивы Палван-Дарваза появились в начале XIX века и известны как «Невольничьи». Именно здесь проходила работорговля. К моменту взятия русскими войсками в 1873 в городе находилось 10000 рабов, в том числе русских. Рабство в регионе являлось обычным делом.

Проходя через Палван-Дарваза, можно увидеть мраморную плиту с надписью «город Хива» и датой постройки ворот по хиджре – 1221, что соответствует 1806 году.

Ворота Ата-Дарваза – центральный вход. Внутри располагались торговые лавки и базар, присутствовали налоговые службы и менялы. Постройка относится к середине XIX века. А в начале XX века, в период борьбы с басмачеством, она была разрушена по неизвестной причине. Спустя 55 лет в 1975 году ворота восстановили, но первоначальный декор воспроизведен не был, хотя резная дверь на сегодняшних воротах сама по себе достопримечательность, и, видимо, была снята со старых. Ворота Ата-Дарваза

Шахристан Ичан-Кала отделен от так называемого внешнего городища Дишан-Кала толстыми стенами 10 метров в высоту и протяженностью более 2 500 метров. Стены запечатлены на многих туристических сувенирах и проспектах как основная достопримечательность Хивы.

Крепость относится к концу XVII века. Возводилась при династии Шейбанидов, а через сто лет превратилась в самостоятельный город. Сейчас это самая старая ханская резиденция в Хиве и основная достопримечательность. Цитадель обеспечивалась всем необходимым для проживания хана и его окружения, а также чиновников и военных. Здесь же проходили военные смотры, парады и учения.

Крепость частично разрушилась в XVIII столетии, затем сильно пострадала в 20-е годы века прошлого.

Медресе из средневековья в Хиве

Медресе построено в первой половине позапрошлого века по распоряжению хана Алла-Кули, имя которого носит учебное заведение.

Правителю было важно воздвигнуть сооружение, которое станет одним из крупнейших в Хиве. Чтобы начать строительство, разрушили часть стены города.

Этот ансамбль – лучший образец архитектуры Хорезма и достопримечательность Хивы.

Сейчас здесь музей, который носит имя выдающегося врачевателя древности Абу Али ибн Сины.

Мухаммад Рахим-хан II известен как один из самых образованных правителей Хивы. В период его правления строилось много учебных заведений. Медресе было возведено в 1876 году и получило имя Рахима. Там начали преподавать точные науки. Помимо учебной части в нем имелось две мечети – зимняя и летняя, и более 70 жилых помещений.

В начале XVIII столетия Шергази-хан приказал построить медресе. Возводилось оно пленниками, захваченными в период военной компании против Хорасана. Основное здание одноэтажное. Из двух этажей состоит только входной портал. В нем имелись худжры для проживания учащихся.

Минареты Хивы – достопримечательность Хивы

Кальта-минар переводится как «короткий минарет». Это одна из самых узнаваемых достопримечательностей Хивы. Фундамент углублен на 15 метров, у самого основания минарет имеет диаметр в 14,5 метров, при высоте 29, что составляет только треть от планируемой высоты: сооружение должно было возвышаться на 70 метров, а по некоторым оценкам и вовсе на 110.

Существует много легенд, почему уникальный минарет остался недостроенным. Самой распространенной считается убийство Мухаммад-Амин-ханом мастера. Когда последний отказался выполнить волю хана, его замуровали в минарете или сбросили с него. Историки предлагают более консервативное объяснение, связав прекращение строительства с убийством хана в 1855 году и нежеланием приемника нести расходы на достройку минарета.

Мавзолей Пахлаван Махмуда

Представляет собой архитектурный ансамбль и является образцом древнего хорезмского зодчества дотимуровской эпохи. Мазар – это не просто достопримечательность, но и место паломничества.

Жил в XIII веке. Он происходил из ремесленного сословия, но прославился как поэт, необыкновенно физически сильный человек и целитель. Местные жители считают его покровителем Хивы.

Изначально мазар был скромным. Позже к нему пристроили мечеть, для паломников возвели ханаку и хозяйственные постройки. Постепенно мазар стал архитектурным комплексом с самым большим куполом.

Джума-мечеть

Постройка относится к X веку. Изначально здесь был просто навес на колоннах, под которым по пятницам собирались и молились верующие.

В XVIII веке началось строительство здания. Пятничная мечеть имеет очень необычную форму. В ней отсутствуют такие элементы как порталы, купола, и внутренние дворики. Войти в мечеть можно с нескольких сторон. Потолок здания лежит на резных деревянных колоннах, которых в общей сложности 213. Сегодня это действующая мечеть и одновременно известная достопримечательность города.

Строительство комплекса начал визирь хана в начале прошлого века. Ислам-Ходжа был человеком просвещенным, восхищался европейской культурой и пытался реформировать жизнь Хивинского ханства. По его приказу было построено медресе, названное в его честь, и одноименный минарет, необычной формы с сужением вверху и высотой 56 метров. Это самый высокий минарет в Хиве и ее достопримечательность. Комплекс был закончен в 1910 году, а через три года визирь был убит по дороге домой из дворца, как говорят, по приказу хана.

Задумывался грандиозный проект наподобие цитадели Куня-Арк с полуторастами комнат, дорогой росписью стен, девятью дворами, отдельными апартаментами хана, гаремом, огромной комнатой для приемов и административными зданиями. Создание комплекса заняло 8 лет с 1830 по 1838 год. По преданию, Алла-Кули-хан планировал закончить работу за 2 года и казнил талантливых зодчих, которые не успели построить дворец в срок.

Размах строительства объяснялся тем, что правление Алла-Кули-хана пришлось на период успехов ханства в международной политике и увеличения торговли. Это дало возможность хану финансировать такие крупные и уникальные строительные объекты, которые стали сегодня достопримечательностями.

Караван-сарай Алла-Кули-Хана в современности одна из достопримечательностей города Хивы, привлекающая туристов. В начале XIX века открылась торговая площадь, где располагались рынки, в том числе и невольничий. По мере развития торговли с Бухарой, Персией и Россией рыночных площадей стало не хватать.

В 1833 году Алла-Кули-хан приказывает построить караван-сарай, объединяющий гостиницы для купцов, складские помещения и места для торговли. Планировка максимально простая и функциональная: большая дворовая площадь и худжры в два этажа.

Наличие сквозного проезда и пониженный уровень центральной части двора делали удобным доставку товара вьючным образом и облегчали разгрузку.

Колодец Хейвак

Хейвак – самая древняя достопримечательность в Хиве, которая существует и сегодня в небольшом дворе около стены Ичан-Калы. При реставрации обнаружились остатки купола и части старой кладки.

По одной из легенд Хиву основал сын Ноя – Сим, когда увидел во сне горящие факелы и ощутил страшную жажду. Проснувшись, он начал рыть в пустыне колодец, вокруг которого возник город.

Усыпальница считается старейшим памятником и достопримечательностью Хивы. Как мазар выглядел первоначально и когда был построен, точно сказать нельзя.
Надгробие в мавзолее Саида Алауддина

Суфийский шейх Саид Алауддин был последователем великого суфия Кубры, могила которого находится в Ургенче. На мазаре указана дата смерти Алауддина – 1303 год. Но строительство началось 150 лет спустя.

Усыпальница перестраивалась не один раз. По приказу Алла-Кули-хана возвели зал для молящихся верующих, и изменили вход в мавзолей. В конце XIX столетия мазар дополнился захоронением хивинского хана Саида Мухаммада, и возведением надгробия, объединившим две могилы.

Дишан-кала

Дишан-кала – внешний город. Достопримечательность представляет собой сеть кварталов, окружающих Ичан-Калу. Стены, возведенные в 1842 году с целью защиты от вражеских набегов, имели 10 ворот. Как говорили очевидцы, в строительство приняло участие более 200000 рабочих. Возведение внешнего города продолжалось три года, и каждый рабочий 12 дней в году работал бесплатно.
Вид на Кунья-Арк

Уникальный объект XII века и известная достопримечательность. Бани построены в честь Ануш-хана по приказу его отца. При создании были применены передовые технологии того времени и в части подземного отопления, сохраняющего тепло в помещениях, и в части водоснабжения. Бани имеют вестибюли, комнаты для переодевания и парные.

Государственный кукольный театр в Хорезмской области

История театра началась всего 20 лет назад с простого кружка любителей. Но как искусство кукольные представления были очень популярны в Хорезме. Кукольники выступали на базарных площадях, участвовали в народных гуляниях, праздниках и свадьбах. Изготовление кукол в Хорезме – самостоятельное направление в декоративно-прикладном искусстве. Найти двух совершенно одинаковых кукол невозможно.

Современный театр продолжает древние традиции. В 1993 он получил здание в . На сегодняшний день это единственный в области театр кукол. Небольшой, имеющий порядка 300 зрительных мест, театр уже стал достопримечательностью и пользуется большой популярностью как у жителей Хивы, так и у туристов.

Музей Авесты

Экспонат музея

По легенде книга Авеста, древнейшая на земле и священная для зороастрийцев, была составлена на территории древнего Хорезма именно в Хиве. Подтверждений легенде нет. Но то, что книга получила распространение на территории Согдианы в домусульманские времена, не оставляет сомнений.

Этому и посвящен музей Авесты, который открыт в одном из медресе Хивы совсем недавно, но уже притягивает большое количество посетителей.

Первый раз у меня в блоге пост про Узбекистан, а ведь этот регион настолько богат историей, что аж подумать страшно. Самое интересно, что во многих местах там сохранились в первозданном виде целые города, которым более 1000 лет. Давайте посмотрим на один такой город.

Хива — в древности — Хорасмия, позже известна как Хварезми — Хорезм, в прошлом крупное ханство на западе Центральной Азии, южнее Аральского моря. В настоящее время это территория Узбекистана и Туркменистана.

Хива не была изначально столицей Хорезма. Историки говорят, что в 1598 году, Амударья (большая река, истоки которой находятся на Памире, на высоте 2495 км) отступила от прежней столицы Ургенч (в прошлом Гургандж). Амударья, протекая по территории ханства, впадала в Каспийское море по старому руслу, известному как Узбой, снабжая жителей водой, а также обеспечивая водный путь в Европу. В течение веков река радикально меняла свое русло несколько раз. Последний поворот Амударьи в конце 16 века погубил Гургандж. На расстоянии 150 км от современной Хивы, недалеко от населенного пункта Куня-Ургенч (территория Туркменистана), что означает «старый Ургенч», находятся руины древней столицы.

Хорезм не раз даал отпор таким знаменитым противникам как Александр Македонский, а в 680 арабам Кутейбы ибн-Муслима. Они атаковали Гургандж, но не могли полностью подчинить себе ханство. Только объединенным армиям Чингиз-хана удалось одержать победу. После полугодовой осады они разрушили дамбы, и Амударья затопила Гургандж. Город был стерт с лица земли, 100 тысяч жителей убиты, и каждому воину досталось по 24 пленника. И только через 200 лет столица Хорезма была вновь отстроена. Пять раз Тамерлан совершал набеги на Хорезм, но лишь в 1388 году ему удалось полностью завоевать его

Согласно легенде, старец, умирающий в пустыне от жажды, стукнул посохом и увидел на месте удара колодец с водой. Удивленный, он воскликнул "Хей Вах!" и основал у колодца город. Однако топоним "Хивак", или "Хива", относится к группе географических названий, начальная форма которых сильно изменилась с течением времени. По мнению некоторых ученых, название города, выросшего в середине I тысячелетия до нашей эры на берегу канала, стало производным от ойконима Хейканик (или Кейканик), что означало: "Город, расположенный на берегу большой воды", т.е. канала, отведённого от реки.

Кликабельно, Панорама

Ещё по одной версии (её предлагает филолог Ибрагим Каримов), топоним Хива образован от древнеаланского "хиаув" - крепость. Он предлагает также, что аланы - это древние хорезмийцы, мигрировавшие несколько веков назад на Северный Кавказ.

Многовековая история Хивы неразрывно связана с судьбой Хорезма . Периоды подъемов, когда Хорезм становился во главе могучих государственных образований, чередовались с тяжкими падениями, когда его города и селения гибли от опустошительных вражеских нашествий.

Примечательно, что и в ХIХ-начале XX вв. город в окончательном виде сложился по традиционному плану равнинного города: прямоугольник, вытянутый с севера на юг, рассеченный крестообразно по осям главными улицами. Размеры его - 650x400 м - находятся в соотношении пропорций "золотого сечения", излюбленного архитекторами всех стран мира. Размеры изученных археологами городищ свидетельствуют, что и тогда их строители владели основами прикладной геометрии.

Впервые Хива упоминается в письменных источниках X в. как небольшой город, расположенный на караванной дороге между Мервом и Ургенчем (современный Куня-Ургенч). Такое выгодное положение делает Хиву значительным торговым центром. Особенно большое значение приобретает она в XVIII веке, когда становится столицей Хорезма (Хивинского ханства). Однако уже в XVIII столетии феодальная раздробленность, династические смуты, вражда с соседними племенами и государствами ослабляли страну. И только в начале XIX века, после утверждения кунгратской династии, Хива формируется как значительный культурный центр.

Кликиабельно

Наиболее древняя часть Хивы - шахристан (город) Ичан-Кала , окружена стенами, которые неоднократно разрушались и восстанавливались. У западных ворот Ичан-Калы (в настоящее время не существующих) расположен Куня-Арк , старая крепость с остатками замка Акших-баба, являвшегося когда-то ядром города. Арк состоял из нескольких двориков, каждый из которых объединял определенную группу построек. Из них сохранились лишь курныш-хана (приемная хана), летняя мечеть, монетный двор и более позднее здание гарема. В мечети и приемной (1825-1842 гг.) привлекают внимание айваны с деревянными колоннами и стенами, покрытыми майоликовыми облицовками.

Особенно насыщена постройками та часть Ичан-Калы, которая расположена вдоль дороги, ведущей от западных к восточным воротам. Здания здесь сконцентрированы без какого-либо архитектурного замысла. Некоторые группы построек образуют строительные массивы, в которых отдельные здания сливаются друг с другом своими объемами. Только широкие арочные проемы или порталы определяют отдельные строения. Высокие стены, легкие угловые башенки, купола, минареты, легкие айваны с деревянными колоннами создают повсюду неожиданные силуэты.

Ни один другой город не донес до нас в такой сохранности целую часть шахристана, подобно Ичан-Кале в Хиве. Это - историко-архитектурный заповедник, дающий представление о феодальном среднеазиатском городе.

Построек времен первоначального возвышения Хивы почти не осталось.

Из сохранившихся архитектурных сооружений Хивы наиболее древнее - мавзолей шейха Сейид Аллауддина (XIV в.). Первоначально мавзолей состоял из одного помещения с небольшим порталом. Затем к усыпальнице была пристроена зиарат-хана . Вход в усыпальницу был заделан, а проем в ее стене, со стороны зиарат-ханы, расширен. В 1957 г. при реставрации зданию был придан, насколько это возможно, первоначальный вид.

Мавзолей служит вместилищем превосходного майоликового надгробия. Оно состоит из постамента с угловыми колонками, поддерживающего мощную плиту с двумя "сагана" (стрельчатое завершение мусульманских надгробий). На облицовочных плитках надгробия отштампован легкий рельеф. Он расписан мелким растительным узором голубого, темно-синего, фисташкового и белого цветов. Красота узоров, композиция и тональность росписи, прозрачность глазури вводят этот керамический декор в число лучших образцов искусства майоликовой облицовки XIV века. По-видимому, очень скромным и небольшим был первоначальный мавзолей Пахлаван Махмуда , поэта, народного героя, умершего в первой четверти XIV в. Ореол славы этого героя, считавшегося патроном города, привлекал почитателей. Вокруг его мавзолея создалось целое кладбище со многими фамильными усыпальницами.

В начале XIX века возле этого комплекса началось строительство усыпальницы хивинских правителей. К мавзолею Пахлаван Махмуда были пристроены помещения, в которые и перенесли могилы ранее умерших ханов.

В 1825 г. интерьеры всех помещений комплекса Пахлаван Махмуда были сплошь облицованы майоликой с типичным для Хивы орнаментом, а купола здания покрыты бирюзовыми плитками. Поблескивающий зеленоватой глазурью купол мавзолея издали привлекает внимание. Превосходная майолика внутреннего декора комплекса Пахлаван Махмуда ставит его в ряд выдающихся памятников архитектуры. В начале XX века перед зданием погребального комплекса были воздвигнуты другие постройки и айван на деревянных резных колоннах.

Необычна архитектура пятничной мечети Хивы - Джума-мечети , построенной в XVIII в. Кирпичные глухие стены без каких-либо членений и украшений образуют здание размером 55 х 46 м. Потолок поддерживается 212-ю деревянными колоннами, из которых 16 относятся к ХI-ХIV вв. Уникальная резьба украшает их стволы и капители. Своеобразна композиция мечети - глухие стены и плоский потолок создают большой, но низкий объем здания, к которому примыкает контрастирующий с ним своим высоким стволом минарет (XVIII в.). Мечеть со своим минаретом и несколько близлежащих медресе оформляют площадь у главной магистрали Ичан-Калы.

Одним из оживленных мест Хивы являлась площадь у восточных ворот Палван-Дарваза . Здесь еще в XVII веке были построены бани Ануш-хана и одноэтажное здание медресе Ходжамбердыбия . В 1804-1812 гг. напротив медресе Ходжамбердыбия было сооружено двухэтажное медресе Кутлуг-Мурад-инака . Медресе имело 81 худжру и являлось одним из самых больших сооружений Хивы. Его портал с пятигранной нишей и алебастровыми сталактитами оформлен богаче, чем фасады более ранних медресе города. Угловые башни с фонарями декорированы глазурованными и терракотовыми со штампованным рисунком плитками. Тимпаны двухэтажных арочных галерей заполнены майоликой. Интерьеры почти лишены декора.

Несмотря на большие размеры, медресе Кутлуг-Мурад-инака не достигает монументальности, свойственной многим бухарским памятникам. Оно проще по планировочной и объемной композиции, беднее по декоративному убранству.

В 1806 г. к воротам Палван-Дарваза была пристроена длинная галерея с торговыми помещениями, перекрытыми куполами. У этих ворот, замыкавших самую оживленную улицу, при Аллакули-хане (1825-1842 гг.) была сосредоточена торговая жизнь города. Здесь впритык одно к другому возводились здания. Насыщенность постройками была так велика, что некоторые из них выступали за стены Ичан-Калы. Так, например, для размещения медресе Аллакули-хана была разрушена городская стена. Ее выровненные обломки составили основание для нового здания, к которому вел пандус, разделивший медресе Ходжамбердыбия на две части, подобно переметной суме - хурджуму - почему оно и получило название "Хурджум". Здание имеет небольшую высоту и не загораживает монументального главного фасада медресе Аллакули-хана с его стройным порталом. В наружной отделке его господствует майолика.

Кликабельно

В 1-ой половине XIX века в Хиве при Аллакули-хане особенно процветала торговля. Оживленные и разнообразные (вплоть до невольничьего) базары располагались у восточных ворот и за ними. Вблизи от ворот Палван-Дарваза был построен караван-сарай , подобно медресе своим объемом выходящий за стены Ичан-Калы. К его главному фасаду была пристроена крытая галерея - пассаж (тим). В комплексе построек у восточных ворот Палван-Дарваза в 1830-1838 гг. был возведен дворец Аллакули-хана - Таш-хаули . Все здание выложено из обожженного кирпича. Высокие стены с башнями и воротами подобны крепостным сооружениям. Дворец состоит из объединенных несколькими двориками помещений жилого и официального назначения.

Среди них - гарем , михманхана для приемов хана, арзхана - судилище, вспомогательные и служебные помещения, переходы. Сложность плана объясняется разновременностью построек дворца. Все выходящие во дворики айваны богато декорированы: майоликовая облицовка покрывает стены, резьба - деревянные колонны и их мраморные базы, росписи - деревянные потолки. Народные орнаментальные традиции нашли здесь превосходное воплощение. Так завершилась цепь построек возле ворот Палван-Дарваза: галерея Палван-Дарваза, медресе Аллакули-хана, тим, караван-сарай, а с другой стороны площади - Таш-Хаули, медресе Кутлуг-Мурад-инака. С юга площадь ограничивалась небольшим зданием Ак-мечети , окруженной с трех сторон айваном (1838-1842 гг.). За мечетью разместилась баня Ануш-хана (XVII в.), помещения которой погружены в землю и выступают только куполами.

Комплекс всех построек создавался по мере возникающей жизненной необходимости. Внешне он не воспринимается как целый художественный ансамбль, но отличается живописностью архитектурных масс и разнообразием силуэтов. В Ичан-Кале формировались и другие ансамбли. Так, к югу от Куня-Арка в 1851-1852 гг. было построено медресе Амин-хана , а в 1871 г. к востоку от Куня-Арка - медресе Сейид Мухаммед-Рахим-хана II , которые составили центры двух архитектурных ансамблей. Медресе Амин-хана самое большое в Хиве. Недостроенный минарет, диаметр которого составляет 14, 2 м, выложен только на высоту 26 м, почему за ним и упрочилось название Кальта-минар (короткий минарет). Боковые фасады медресе оживлены аркадой лоджий на втором этаже. По углам фасадов расположены характерные для Хивы башенки с проемами наверху, поясами из зеленого глазурованного кирпича и куполками, облицованными таким же кирпичом. Высокий портал главного фасада украшен майоликой и узорами из цветного глазурованного кирпича. Минарет орнаментирован поясами геометрических узоров из цветного кирпича.

В 1910 г. Ислам-Ходжой был построен самый высокий в Хиве минарет (около 50 м), господствующий над всеми постройками Ичан-Калы. Около минарета сооружено небольшое здание медресе и мечеть. Минарет облицован специальным лекальным кирпичом, чередующимся с поясами многоцветной майолики.

Упомянутые памятники архитектуры не исчерпывают полного списка всех замечательных сооружений города. В многочисленных постройках, хотя и не уникальных, находили преломление конструктивные и художественные принципы хивинского строительства. Большую ценность в них представляет осуществленное в народных традициях декоративное убранство: резьба по дереву и майоликовые облицовки. Монументальные постройки в предместье Хивы, Дишан-Кале такие, как дворец Нурулла-бая , не характерны для этой части города. В противоположность Ичан-Кале здесь много водоемов и зелени. Многочисленная массовая жилая застройка отличается интересной объемно-пространственной композицией, в которой айваны служат необходимым компонентом. Колонны, подбалки, двери и другие деревянные детали нередко украшены великолепной резьбой. Народное жилище здесь хранит и развивает художественные традиции хивинского зодчества.

Когда столицу перенесли на новое место, это был, несомненно, один из худших периодов истории Хорезма. Но со временем ханство расцвело вновь, и в короткий период Хива стала духовным центром Исламского мира. Итак, в 1598 году Хива стала главным городом Хивинского ханства, это был маленький укрепленный городок с 10-ти вековой историей. Легенда о его происхождении повествует, что город вырос вокруг колодца Хейвак, вода из которого имела удивительный вкус, а колодец был выкопан по приказу Сима, сына библейского Ноя. В Ичан-Кала (внутренний город Хивы) и сегодня можно увидеть этот колодец.

Россия аннексировала часть Хивинского ханства в 1873 году (отчасти потому, что торговля рабами в Хиве вызывала страх в южной России: туркменские налетчики похищали крестьян и продавали их на базарах в Хиве и Бухаре). В 1919 году части Красной Армии свергли власть последнего Хивинского хана. В 1920 году Хива стала столицей Хорезмской Советской Народной Республики, а в 1924 году земли Хорезмского оазиса вошли в состав Узбекской и Туркменской ССР, которые стали независимыми в 1991 году.

В IX—XII веках, кроме множества исламских учебных заведений, в Хорезме успешно действовали крупные центры науки: астрономии, математики, медицины химии и т. д. «Домом мудрости», фактически академией наук, которую создал в Багдаде тогдашний правитель Аль-Маъмун, руководил выходец из хорезма Мухаммад-аль-Хорезми. Уже в IX веке его фундаментальные труды по математике, географии, геодезии были известны в Европе и не утратили своего значения до наших дней. Огромное научное наследие оставили аль-Беруни, Агахи, Наджмиддин Кубро и другие ученые и богословы, чьи имена также связаны с Хорезмом.

Дошедшее до нас слово «Хива» известно из арабских географических трудов Х века как название одного из населенных пунктов на караванном пути между Гурганчом (ныне Куня Ургенч) и Мервом (ныне Мары), более ранние сведения о городе неизвестны.

Хорезм Х века — это бремя титанов мысли и науки Абу Райхана Беруни (973—1048), Абу Али ибн-Сины (980—1037), время процветания «Академии» хорезмшаха Мамуна.

О людях Хорезма того времени сохранились свидетельства историков «Они люди гостеприимные, любители поесть, храбрые и крепкие в бою; у них есть особенности и удивительные свойства»,— писал Макдиси.

В истории Хорезма Х век отмечен бурным экономическим подъемом страны, ростом числа городов, развитием градостроительства и архитектуры. Исторические хроники перечисляют незнания более 30 городов, расположенных в нижнем бассейне Амударьи. Среди древних городов, пожалуй, лишь Хива стойко продолжала существовать как город.

Хива расположена на равнинной зоне, на границе пустыни. Вначале колодец с питьевой водой предопределил возникновение населенного пункта. Образованию же города, несомненно, предшествовало проведение канала Хейканик из Амударьи, служившего не только для орошения обширной территории, но и для снабжения - водой всех населенных пунктов, возникших на его трассе.

Канал Хейканик существовал еще в античный период. Он известен ныне под названием Палванян (Палнан-арык). В хивинских хрониках ХIХ в. часто Хейканик упоминается искаженно как Хейваник. Хейканик — архаичное название, значение которого в народе давно забыто.

Очевидно, между названиями канала Хейканик и города Хива (Хева) существует этимологическая связь, ибо цепочка слов Хейканик — Хейваник — Хейвак - Хева - Хива как будто указывает единство их корней. Однако в рукописи 1831 года «Сердце редкостей» историк-летописец Худайберды Кошмухаммед пишет, что «Хива есть имя мужчины».

Многие названия в топонимике Хорезма, как и история страны, являются тайной. Так и слово «Хива» пока остается загадкой истории. Впрочем, такой же таинственностью окутано и слово «Хорезм». Наиболее близко к истине этимологическое толкование слова «Хорезм» — земля солнца.

По свидетельству древних хроник Хива еще в Х веке была довольно большим городом с красивой и благоустроенной соборной мечетью.

Один из средневековых путешественников, побывавший во многих странах Востока, после посещения Средней Азии в начале ХIII в. оставил следующие наблюдения: «Не думаю, чтобы в мире где-нибудь были обширные земли шире хорезмийских и более заселенные, при том что жители приучены к трудной жизни и довольству немногим.

Большинство селений Хорезма — города, имеющие рынки, жизненные припасы и лавки. Как редкость бывают селения, в которых нет рынка. Все это при общей безопасности и полной безмятежности...

Несомненно, город Хива был в числе процветающих городов, о которых так восхищенно отозвался арабский путешественник, ученый Якут Хамави.

В ХIII в. Хорезм пал под натиском полчищ Чингисхана. Хива встала грудью против врага. Сыны-патриоты погибли смертью храбрых. Позже над могилой защитников города был сооружен мавзолей.

Хива выдержала испытание временем, но непрерывное существование города на одном месте, необходимость обновления старых строений, требование жизненных пространств беспощадно уничтожало все ветхое, отжившее и ненужное.

Именно поэтому в современной Хиве большинство памятников относятся к ХVIII—ХIХ вв. Более ранние памятники единичны, а археология города пока не изучена.

Хива стала столицей государства лишь с 1556 г. при Дустхан ибн-Буджчи. Однако ее интенсивное развитие начинается при Арабмухаммедхане (1602— 1623), когда начали строить монументальные сооружения.

Среди памятников ХVII в. особенно выделяются медресе Арабмухаммеда (1616 г.), мечеть и бани Анушахана (1657 г.).

Экономический и политический кризисы в стране, калейдоскопическая пестрота в смене властей — « игра в ханы » («хонбози») в целом губительно отразились на благосостоянии Хорезма. Захват Хивы иранскими войсками е 1740 г. привел к разорению страны.

Кликабельно

Эпидемия чумы 1768 г. в Хорезме унесла много жизней. Опустели города. Особенно пострадали Хива и соседние города, подчеркивает поэт-историк Мунис.

«В Хиве осталось населения всего в 40 семей... Внутри города заросло тамариском и колючкой, в домах обосновались хищные животные».

В 1770 году правителю Мухаммед Амин инаку удается положить конец междоусобицам и объединить земли Хорезма. С этого времени начинается «основание новой Хивы» (академик В. В. Бартольд).

Кликабельно

Многочисленные монументальные памятники Хивы возникли в ХIХ в. Это был период относительного подъема культуры, расширения строительства и народных промыслов.
Хива является удивительным музеем хорезмской архитектуры ХVIII—ХХ вв.

Во внутреннем городе — Ичан-кале — сконцентрированы ансамбли и комплексы монументальных сооружений, в густом окружении массовой жилой застройки. Уникальным памятником города является многоколонная джума-мечеть (конец ХVIII в.). В ней сохранились деревянные колонны ранних строений (Х—XVI вв.).

Каждая из этих колонн открывает отдельные страницы истории развития архитектурной формы, орнамента и техники резьбы. От ХIV в. сохранились мавзолей Саида Алауддина и мечеть Багбанли. В ХVII— начале ХVIII в. было воздвигнуто множество духовных учебных заведений: медресе Арабмухаммеда (1616 г.), медресе Хурджум (1688 г.), медресе Шергазихана (1719—1726 гг.). Из памятников ХIХ в. особенно интересны медресе Кутлуг-Мурад инака (1804—1812 гг.), комплекс мавзолея Пахлавана Махмуда (1810—1835 гг.) медресе (1834— 1935 гг.), караван-сарай и тим Аллакулихана, медресе Мухаммад-Аминхана (1851—1855 гг.), дворцовые ансамбли Кухна-Арк (первая половина ХIХ в.) и Ташхаули (1831—1841 гг.).

Древность традиций архитектуры и искусства прослеживается не только в памятниках материальной культуры Хорезма. Архитектурно-строительная терминология, бытующая среди населения Хорезма, во многом отличается от терминов сопредельных регионов — Бухары, Самарканда и Ташкента.

В обиходе хорезмских узбеков сохранились отдельные древнетюркские архитектурно-строительные термины, которые давно забыты или заменены в узбекском литературном языке. Так, упомянутое в, «Собрании тюркских наречий» Махмуда Кашгарского (ХI в.) слово «керпич», у Алишера Навои «кирпич», тождественное русскому с «кирпич», бытует в хорезмском наречии доныне как «керпич», «кервич».

Хива по праву может гордиться своими великими сыновьями.

Хивская кампания

Кликабельно, панорама

Кликабельно, панорама

Кликабельно, панорама

Фото Проскудина-Горского

Кликабельно 2000 рх